Спогади ветеранів самодіяльного туристського руху в Україні

Сейчас, в 2001-ом году, когда украинские спелеологи установили мировой рекорд по прохождению и спуску на глубину 1710 м в шахту Воронья (Кавказ, плато Арабика) глубина шахты Киевской, составляющая 990 м, кажется незначительной. Но в 1976 году она была третьей по глубине в мире.

А начиналось все очень просто. Киевский спелеолог В. Я. Рогожников, путешествуя по Средней Азии, познакомился с географом С. Амдужабаровым и получил материалы по очень интересному карстовому массиву. После этого В. Рогожников собрал группу спелеологов в количестве 25 чел. и в марте 1972 года попытался выйти на плато Кырк-Тау. Но это ребятам не удалось из-за сильных снегопадов и повышенной лавинной опасности.

В августе 1972 г. была организована следующая экспедиция под руководством В. Я. Рогожникова и А. Климчука. После подъема на плато оказалось, что оно богато не только на поверхностные карстовые формы (воронки, полья, каровые поля и др.), но и на колодцы, шахты, горизонтально-наклонные пещеры. Начались спелеоразведки, спуски и прохождение пещер, их топографическая съемка. Исследователями были дети 12-16 лет. 20 августа была открыта шахта КиЛСИ, названная именем Киевской лаборатории спелеологических исследований. Небольшую щель в борту карстовой воронки нашли А. Климчук и А. Резников. При прохождении выяснилось, что шахта большая и обводненная. Гидрокостюмов у ребят с собой не было. Для технического прохождения вертикальных полостей необходимы были лестница плюс страховочная веревка. Лестниц не хватало, их спускали вниз, оставляя людей на уступах с веревкой. В таких сложных условиях А. Климчук, А. Резников, В. Висневский, Н. Яблокова, Л. Рыжак, Н. Соловьев прошли 240 м. Пропасть шла дальше, у ребят не хватало снаряжения и сил. 240-ой метр пещеры, дно очередного 40-ка метрового колодца, было названо “Барьером неизвестности”.

Весь следующий 1973 год спелеологи Киева готовились к экспедиции на Кырк-Тау. Все спелеогруппы были объединены для выполнения единой задачи - очень хотелось установить мировой рекорд.

Техника “лестница плюс веревка” не подходила для штурма такой шахты, т.к. лестницы очень объемные и тяжелые. Был найден польский образец самохватов-жумаров (“дверная ручка”). Первые шесть пар самохватов изготовили на каком-то киевском заводе и раздали штурмовой группе, которая в то время была определена следующим составом: В. Рогожников, А. Климчук, А. Резников, А. Хапов, В. Висневский, Т. Крапивникова. На следующий день мы не сговариваясь, все встретились на стенке Зеленого театра. Каждый пришел со своей веревкой и своими самохватами. Начали осваивать и налаживать технику передвижения по веревке на самохватах. Гидрокостюмов у нас не было и купить их в то время было негде. Мы достали химзащитные костюмы на базе ОФИ. Из шерстяного ватина шили спальники для подземного базового лагеря, готовили коврики из пенопласта и материи. Для упаковки продуктов и снаряжения использовали брезентовые летные сумки и парашютные чехлы (первые “транспортники”).

Летом 1973 г. многочисленная экспедиция (более 25 чел.) выехала в Среднюю Азию на плато Кырк-Тау. Заброска была не из легких. Из Самарканда добрались на автобусе до Ургута, потом машиной до нижней и верхней базы геологов. Дальше дороги не было, горная тропа шла на перевал и к источнику Заранзасая. Груз забрасывали “челноком”, по 2-3 ходки на каждого. Базовый лагерь решили ставить у источника в Заранзасае, т. к. в карстовых районах вода всегда был дефицитом. От источника подъем на плато занимал 30-60 минут с набором высоты, на плато воды не было, только снежники.

Первые пять дней проходила акклиматизация и работа по исследованию плато, в процессе которой находили новые шахты и колодцы, но основной задачей экспедиции было прохождение шахты КиЛСИ.

Официально по маршрутным документам руководила экспедицией я, т. к . у меня на то время было два года спелеолагерей и опыт прохождения пещеры IV к/с. в Крыму с Севастопольской секцией спелеологов. Но в основном все вопросы решались членами штурмовой группы коллегиально.

После завершения подготовительных работ штурмовая группа в составе трех Александров – Климчука, Резникова, Хапова, В. Рогожникова и Т. Крапивниковой, в сопровождении 20 чел. “вспомогателей” подошла к шахте. От входа в пещеру все снаряжение (веревки для навески, продукты, телефонные трубки и др.) надо было нести нам, 5-ти “штурмовикам”. Оставшиеся на поверхности, по мнению штурмовой группы, были недостаточно подготовлены морально, физически или технически. У членов штурмовой группы также не было опыта прохождения шахт на самохватах, организации подземных базовых лагерей (ПБЛ) на вертикалях. Мы шли приобретать этот опыт, исследовать неизведанное. Очень хотелось спуститься на глубину 1000 м. Возраст членов штурмовой группы был от 17 до 30 лет.

Под землей время проходит очень быстро. За 18 часов работы мы с грузом спустились на 145-й метр в зал “Украина”, где был разбит первый базовый лагерь. На поверхности заканчивались вторые сутки с момента выхода штурмовой группы в пещеру, а у нас под землей шло свое время – мы закончили первый рабочий день в пещере (42 часа).

На следующий день, когда на поверхности была ночь (всю эту информацию мы получали по телефонной связи), группа продолжила спуск до 240-го метра – “Барьера неизвестности”. Спуск груза по колодцам – очень утомительная работа: навешивается снаряжение, два человека спускаются вниз для приемки груза, трое спускают “транспортники”. Когда груз принят, последний спускается и тянет телефонный кабель по колодцу. В одном из 40 метровых колодцев парашютный “транспортник” с продуктами порвался, я и Рогожников едва успели спрятаться в щель от “баночного” обстрела. Ведь консервная банка, пролетевшая 30 метров, может быть смертельно опасна.

Второй базовый лагерь был разбит на 240-м метре “Барьера неизвестности”. Рогожникова В. Я., как самого старого (30 лет), мы оставили оборудовать лагерь и готовить ужин, а сами, взяв веревки, ушли на разведку вперед (вниз). Пройдя каскад небольших колодцев, мы подошли к очередному колодцу. Для определения его глубины бросаем камень и считаем секунды (1 сек – 10 м). По нашему определению колодец около 100 метров. Слышен шум водопада, воды уже очень много. Мы идем по руслу подземной реки, которая начинается на 100-м метре пещеры. Так как у нас с собой длинной веревки не было, пришлось возвращаться в лагерь. Начинаем подъем по веревке на самохватах. При подъеме первого участника сердце замирает, тренировались мы на чистой сухой веревке, а как поведут себя самохваты на мокрой веревке, никто не знал. Но самохваты держат и мы спокойно поднимаемся в базовый лагерь. Валерий Янович помогает нам раздеваться, снимать “химзащиту”. Мы все мокрые, в рукава “химзащиты” при подъеме затекала вода. И здесь мы делаем ошибку - переодеваемся в сухое, забывая, что мокрую одежду лучше всего сушить на себе в коллективном спальнике. Снятая мокрая одежда в пещере уже никогда не высохнет и одевать ее на себя очень противно. Укладываемся спать в коллективный спальник, но как мы его не берегли – он уже сырой.

На следующий день выходим из базового лагеря с веревками для навески, быстро проходим известный путь, продолжая уже спуск по новым колодцам разной глубины. Глубину колодцев определяем альтиметром, купленным на той же базе ОФИ. Он не очень надежный, но другого прибора у нас нет. При выборке снаряжения измеряем глубину колодцев по длине веревки.

Наконец достигаем 540-го метра, попадаем в колодец-меандр. Меандр (узкий горизонтально-наклонный ход, соединяющий в систему колодцы пещеры) заканчивается крупным завалом. Вся штурмовая группа разочарована. Мы ожидали 1000 метров. Осмотрев все щели на дне и не обнаружив проход, мы решаем выходить наверх в базовый лагерь. Для преодоления завала у нас нет ни “взрывов” (пороха), ни даже лома.

Переночевав в базовом лагере, начинаем подъем на поверхность со всем грузом. Продукты мы частично съели, а вот все снаряжение, веревки, спальник – мокрое и выбирать его в колодцах нелегко. Но самое тяжелое – это прохождение меандров, получившее название “путь к коммунизму”. Выходя с грузом из очередного меандра мы, обессиленные, падали на гору снаряжения, потом поднимались и шли вниз за новым “транспортником”. А в голове звучала песня: “А значит нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим”.

Впятером мы подняли все снаряжение на 135-й метр. Шли 8-ые сутки нашего пребывания под землей, разбивать базовый лагерь в 135-ти метрах от поверхности и спать в мокром спальнике очень не хотелось. Хотелось солнца и тепла. Позвонив на поверхность, мы узнали, что там сейчас 4 часа утра; решили идти наверх. Вышли на поверхность, когда уже светило солнце. Все краски показались очень яркими, даже желтые колючки казались зелеными. Нас встречали цветами и водой, помогали стягивать “химзащиту”, шерстяные вещи; под землей температура воздуха +8^оС, а на поверхности +40^оС.

На следующий день вспомогательная группа в составе восьми человек ушла на выборку снаряжения на 135-й метр. Проработав 20 часов, вышли на поверхность, но снаряжение выбрали только из одного колодца на 100-й метр. Предположение, что остальные участники экспедиции слабо подготовлены, к сожалению, подтвердилось. И опять наша штурмовая группа, “старая гвардия”, пошла на выборку снаряжения. Свои комбинезоны и обувь мы уже сбросили в общую кучу на традиционное сжигание, проводимое в конце экспедиции. От высохшей глины комбинезоны стоят, ботинки ссохлись, но все это ощущается первые 35 метров (глубина входного колодца). Потом снаряжение намокает и все становится на свои места. Штурмовая группа взяла себе в помощь молодежь: Соловья (Колю Соловьева) и Алика Левашова.

В этот раз при выборке снаряжения мы впервые использовали метод “гирлянды”. Он состоит в том, что все веревки, которые вынимаются, не упаковывают в транспортные мешки, а связывают друг с другом. Транспортные мешки, которых становится значительно меньше, пристегиваются к этой веревке. Спелеологи располагаются по уступам и выбирают эту “гирлянду”. За 10 часов работы мы выбрали все снаряжение на поверхность. Воронка была завалена веревкой и транспортными мешками.

В 1973 г. шахта КиЛСИ была пройдена до глубины 540 метров. Мировой рекорд нам установить так и не удалось, но рекорд глубины пещер Крыма (шахта Солдатская, 500 м) и Кавказа (Назаровская, 500 м) мы побили.

Следующая экспедиция на Кырк-Тау была проведена в 1975 г. В период подготовки мы подбирали снаряжение, шили “транспортники”, новые спальные мешки и парашютные палатки, проверяли телефонную связь, но самое важное – мы готовили участников штурма. В экспедиции планировалось участие нескольких групп: штурмовой и вспомогательной, группы “научников” и топосьемщиков, а также группы спелеологов-вертикальщиков из Симферополя под руководством Александра Назаренко (Зама).

Поверхностный базовый лагерь установили в долине шахты КиЛСИ. Заброска была сложнее, но мы не тратили силы для каждодневного подъема на плато. Воду брали со снежников, для чего в лагере оборудовали бассейны с фильтрами. В них заносили снег. Каждое утро на поверхности начиналось с обеспечения лагеря снегом, водой и топливом (кизяком). Мы не могли позволить себе приготовление еды на примусах, т. к. в Самарканде не удалось договориться о вертолетной заброске снаряжения. Бензин был вынесен только для обеспечения подземных базовых лагерей. В то же время Александру Климчуку удалось договориться в ЦК ВЛКСМ Узбекистана об укреплении экспедиции двумя ишаками. Они не могли обеспечить заброску всего снаряжения - один ишак нес два рюкзака, не больше. Мы их называли “партийными” ишаками, но сознательности у них явно не хватало.

Навеску снаряжения по колодцам, заброску подземного базового лагеря на 400-й метр и проводку телефонной связи до ПБЛ проводили разные группы с участием “штурмовиков”. Штурмовая группа состояла из трех киевлян: А. Резникова, А. Хапова, Т. Крапивниковой и двух симферопольцев - А. Назаренко и Слона. В. Я. Рогожников и А. Климчук занимались организацией работы научной группы и топосъемкой шахты. В составе их групп работали: Н. Яблокова, Н. Шевченко, А. Стотланд и др.

После выполнения необходимого объема подготовительных работ штурмовая группа налегке спустилась в ПБЛ на 400-й метр. Оборудовав его, на следующий рабочий день полные сил и жажды открытий мы спустились к завалу на 540-ой метр. Начали опять обследовать все щели и трещины. Совсем случайно Александр Хапов обратил внимание на розовый натек рядом с завалом. Поднявшись в распорах наверх 4 м, он увидел широкий горизонтальный ход, который обходил завал. Ход заканчивался новым колодцем, шахта продолжалась дальше. Нам удалось обойти завал без взрывов и раскопок. Счастливые, мы поднялись на 400-й метр в ПБЛ. По телефонной связи нам сообщили, что сегодня 13 августа и поздравили меня с днем рождения. Пока нас не было в базовом лагере, вниз спускалась группа “вспомогателей”, которая принесла мне цветы в спичечной коробке. Эти маленькие цветочки среди камней и воды были и остаются самыми дорогими цветами, которые мне когда-либо дарили. Выпив свои “нархозовские” 20 гр. спирта и поужинав вермишелью с тушенкой, мы улеглись спать. Утром (по телефонной связи выяснив, что это была ночь) мы вышли из лагеря. Дальше шли опять колодцы глубиной 20, 30, 50 метров, они соединялись меандрами. Телефонный кабель закончился. Мы ушли глубже уже без связи с поверхностью.

Под землей время проходит очень быстро, и только усталость говорит о том, что прошло уже много. Выходим к большому колодцу. Вода шумит так, что стука камня не слышно. Первым спускается А. Назаренко. Он дошел до уступа и крикнул, что стоит на шатающейся глыбе. Хапов спустился к нему, попытался сбросить глыбу, но безрезультатно. Несмотря на реальную опасность, он все-таки пошел дальше на спуск в колодец, глубина которого, как уточнила топосъемка, была 90 метров. На дне – завал, вода уходит вниз. Я спускаюсь к Хапову. Выясняется, что для разбора завала нужен лом, но мы его потеряли где-то при заброске. Делать нечего, выходим наверх. В ПБЛ устраиваем совет и решаем, что надо снимать снаряжение, выносить его на 400-й метр и выходить на поверхность. Научная группа с нами согласилась. Они сделали топосъемку до 540-го метра и также поднимаются на поверхность. “Вспомогатели” вынимают все снаряжение. Экспедиция 1975 года закончилась, мы достигли глубины 800 м. Позже, после детальной топосъемки, была введена корректировка – 720 метров.

По приезду в Киев подготовили отчет о спелеопутешествии на Кырк-Тау и отправили его в Москву в Центральную маршрутно-квалификационную комиссию (ЦМКК).

Мы чувствовали себя победителями. Мы смогли пройти 720 метров без травм и ЧП. Глубина шахты КиЛСИ уже превышала все известные на то время шахты на территории СССР. Но ЦМКК ошеломила нас своим заключением о дисквалификации членов штурмовой группы и лишения их права руководства на 5 лет. На прошлогодний отчет она особо не отреагировала - 500 метров есть и в Крыму и на Кавказе, а 720 метров – это уже глубина. Значит ребята не шутят, там есть что-то интересное. Нужно ехать и устанавливать если не мировой, то хотя бы рекорд СССР. А как же быть с киевскими спелеологами, первооткрывателями пещеры?! ЦМКК во главе с В. Инохиным, О. Падалко подумали и решили: “Поставить запрет”. За что? Ответ прост: мы не имели права быть первыми. И тут же узнаем, что Центральная комиссия по спелеотуризму готовит в 1976 г. экспедицию на плато Кырк-Тау в Среднюю Азию, но киевских спелеологов в числе приглашенных нет.

Подавив желание вступить в конфронтацию с московскими коллегами, мы нашли выход из создавшегося положения, пригласив участвовать в экспедиции на Кырк-Тау в шахту КиЛСИ томских спелеологов. Томича Чуйкова официально оформили руководителем штурма. Другого выхода у нас не было.

И вот лето 1976 года. Заброска на плато Кырк-Тау. Экспедиция состоит из 30-ти киевских и 10-ти томских спелеологов. Чуйков руководит всей экспедицией.

Первые выходы в пещеру начинаются с навески снаряжения в колодцах. Первый базовый лагерь устанавливается на 400-ом метре как вспомогательный, здесь будет организовано дежурство для связи с поверхности со штурмовыми группами. Их утверждено две. В составе первой – А. Хапов и трое томских спелеологов. Их задача – поставить на 720-ом метре подземный базовый лагерь и разобрать завал. Вторая штурмовая группа – Чуйков, Бодриков – томские спелеологи, А. Резников и Т. Крапивникова – киевляне. Наша задача пройти дальше. Группа “научников”, включающая В. Рогожникова, А. Климчука и других участников экспедиции, проводит исследовательскую работу с глубины первого базового лагеря.

В прошлом году мы работали с симферопольскими спелеологами. Этих ребят мы хорошо знали, т. к. работали с ними в пещерах Крыма. Знакомство с томичами проходило уже на штурме. При навеске снаряжения в колодцах мы проверяли друг друга: контролировали правильность завязывания узлов, забивки крючьев, присматривались друг к другу. Нервничали потому, что по шахте до 400-го метра будет ходить много спелеологов: и “штурмовики”, и “вспомогатели”. Необходимо тщательно проверять веревки, они очень трутся на изгибах; шлямбурные крючья держат не совсем надежно, необходимо их блокировать. При этом гостовские шлямбурные альпинистские крючья практически не держались в очень плотном доломитизированном известняке, поэтому крючья для КиЛСИ мы изготавливали сами. Если говорить о квалификации, то в составе томских спелеологов 3 инструктора. Среди киевлян инструкторов нет, но опыта работы в пещерах у нас больше.

Работа продолжалась согласно тактического плана, еще проходила навеска снаряжения до 700-го метра. А во входном колодце ЧП - обрыв веревки, в результате которого произошло свободное падение участника на 5 м. Как выяснилось впоследствии пострадавший спускался в колодец по ходовой веревке (рапалу) без самостраховки. Веревки мы приобретали на судоверфях и в этой бухте оказался “сплетень”, на котором и случился обрыв.

Проводим весь комплекс спасательных работ. У пострадавшего оказался сильный ушиб спины. Очень хорошо, что в экспедиции были врач из Томска Валера Разбицкий и студент Киевского мединститута Флид (Фут).

Тем временем штурмовая группа на 720-ом метре проходит в течении двух суток завал. В этот раз при заброске снаряжения нам не повезло с зубилом. На 300-ом метре в 40 метровом колодце зубило, прорвав транспортный мешок, попало в руку В. Баранову. С 300-го метра Володя выходил сам способом “грудь-нога” по двум веревкам в сопровождении двоих ребят. А на поверхности в палатке уже готовили операционную, и В. Разбицкий в полевых условиях обработал открытый перелом кисти руки.

Как только было получено сообщение по связи о прохождении завала, вторая штурмовая группа пошла на спуск со снаряжением, продуктами и веревками. За завалом шли каскады небольших колодцев глубиной – 30, 20, 15 м, а дальше - русло подземной реки. Спустившись на 80 метров, мы решили разбить базовый лагерь, увидев хорошую площадку.

На следующий день группа вышла из базового лагеря дальше, на первопрохождение шахты. Вниз шли колодцы, меандры; воды стало намного больше. Мы уже спустились ниже 800-го метра в глубь массива. Впереди начинался 60 метровый колодец, телефонный кабель закончился, но веревки есть, силы есть и мы уходим глубже. На пути - каскады небольших колодцев по 10-15 м. Наконец, еще один колодец, на дне которого видно озеро. Саша Резников спускается в него, но до дна веревки не хватает. Понимаем, что это финишная черта, начинаем подъем. За годы исследования шахты КиЛСИ у нас выработалась система хождения по двойкам, но штурмовая группа с такой глубины должна выходить вместе. Я выхожу наверх 40-метрового колодца, жду Чуйкова. Он вышел, я ухожу в следующий колодец. Чуйков должен ждать Бодрикова, мы решили собраться на дне 60 метрового колодца, там пообедать и продолжать выход в ПБЛ.

Мы с Чуйковым ждем на дне 60-метрового колодца Сашу и Бодрикова, но их нет, слышен только шум воды. Время идет, а ребят все нет. Выясняем, что Чуйков оставил Бодрикова в 40 метровом колодце, не дождавшись его выхода. Колодец сложный, очень много воды. Чуйков спускается вниз за ребятами и находит зависшего Бодрикова. Саша Резников ему ничем не может помочь снизу. У Бодрикова началось переохлаждение. Своими силами вытягиваем пострадавшего к 60 метровому колодцу. Там решаем, что Саша Резников должен подняться до пункта связи и позвонить в ПБЛ на 400-й – 720-й метры и на поверхность, попросить врача и помощи ребят. По нашим предположениям врач Валера Разбицкий должен находиться в ПБЛ – 400; группа топосъемки - Рогожников, Климчук где-то в районе 700-го метра. Резников пошел навстречу ребятам, чтобы ускорить их продвижение.

А мы втроем остаемся на пятачке у колодца. У Бодрикова – психическое расстройство, он впал в детство. Через каждые 20 мин мы делаем с ним зарядку, чтобы не замерзнуть самим и согреть пострадавшего; переодеть его не во что. Все это продолжалось долгие шесть часов. Но вот наконец раздаются голоса ребят. Наши предположения оказались верными. Здесь и В. Рогожников, и А. Климчук, и врач В. Разбицкий. Он спускается первым к пострадавшему и делает необходимые уколы.

Из 60 метрового колодца меня вытягивают “полиспастом”, заодно его и проверяют. Я уже не помню дорогу до базового лагеря на 800-й м: помню, что стоило лишь остановиться – сразу засыпала. Шел 48-й час нашего бодрствования под землей. В лагере на 800-ом метре остались врач и топосъемщики, все остальные ушли на 400-й метр. На следующий день решили, что Валера с Чуйковым транспортируют Бодрикова наверх. Если нужна будет помощь, ее окажут или с 400-го метра или с поверхности. А мы, проводя топосъемку и выборку снаряжения, начинаем подъем до 720-го метра. Прошел день работы. После выхода прервалась связь с поверхностью. На 720-ом метре ночуем, связи так и нет. Она могла порваться в большом колодце. Просыпаемся ночью по очереди, нам все кажется, что нас зовут. Это слуховые галлюцинации, возникающие от шума воды, текущей по колодцу. Утром решили выбрать снаряжение наверх 90 метрового колодца. Чувствуем себя немного оторванными и заброшенными от всего мира. Выходим на связь и узнаем, что к нам навстречу идет группа. Решаем, что группа “вспомогателей” будет вынимать снаряжение, а мы можем налегке выходить в базовый лагерь на 400-й метр. Идти без “транспортников” одно удовольствие. В лагере нас ждут горячий чай, еда и теплый спальник. Мы пьем чай и решаем не отдыхать на 400-м метре, а сразу выходить на поверхность. Считаем по времени, что это будет утро. Вечером или ночью выходить не хочется и мы начинаем подъем. На поверхности нас встречают цветами и согретой водой для умывания.

Итогом экспедиции 1976 г. явилось прохождение шахты КиЛСИ до глубины 990 метров и награждение штурмовой группы золотыми медалями Центрального Совета по туризму и экскурсиям.

Попередня сторінка
До змісту
Наступна сторінка